Форум » Окрестные территории » Лес » Ответить
Лес
Баламуты: Кусочек почти что Наружности. Выход, в окружающий Дом лес находится справа от беседки, третья доска вправо от рябины. Сдвигаешь в сторону - и путь открыт.
Джеймс Тодд: Мириам Невельштейн пишет: - А я слушаю отсюда, мне все слышно, а меня не видно Наклонился к девочке и спросил шепотом: Тебя смущает, что тебя могут видеть? Прячешься от кого-то? Может обижают? С беспокойством посмотрел на малышку. Слишком долго дети были предоставлены самим себе. Всякое могло случиться.
Оливер Купер: Сидел тихонько, боясь потревожить спящую на плече девушку. Только накинул осторожно на нее плед и снова погрузился в мир сказок. Образы сменяли друг друга. Истории. Просящиеся на волю. Искры костра. А потом она проснулась. Со сказкой лисицы. И эти перешептывания. Ангел, весы. Нахмурился. Посмотрел в небо. Пауза затянулась. Люди потихоньку засыпали, снег кружился. Тихо, спокойно. Дрема. Самое время рассказать свою сказку, чтобы отдать дань ночи. Я продолжу ночь. Отозвался со своего места, подготавливая благодарных слушателей.
Сина Винчестер: Обернулась на голос, заговорившего наконец Оливера. Сосредоточилась на предстоящей сказке.
Оливер Купер: История начинается, как все сказки. Жили-были... Точнее, жил-был пес. Простой домашний пес. Со своей личной конурой в углу двора, враждующим кланом соседских котов, косточкой, зарытой под яблоней и прочими собачьими премудростями. Служил он хозяевам верой и правдой. Каждого гостя встречал предупредительным лаем, подавал лапу сыну хозяина и смешно высовывал язык набок, когда ему гладили брюшко. Жил, да не тужил. И все гладко. Кормят дважды в день, играют, ласкают. Не жизнь - сказка. И так бы и жил он счастливым, да однажды бы умер. И закопали бы его, возможно, в коробке где-то за забором. Но он об этом не думал. Он просто жил, нес свою службу и получал за это вознаграждение.
Оливер Купер: Неподалеку от деревушки был небольшой лес. Тихий и спокойный, да вот появилась в нем волчица. И стала сеять панику в деревне. Пастухи жаловались на то, что она среди белого дня выходила, скалясь. Нападала на стадо, покрывая тела беззащитных животных рваными ранами. Одну молодую телку спасти не удалось, утянула за собой. Сами пастухи поддались панике. Стали носить с собой ружья. Да волчица была хитра. И, видно, зверски голодна. Она стала приближаться к деревне. Ночами. Одним утром в хлеву нашли обезображенную тушу бычка. И тогда в селе подняли совет. Что нужно устраивать облаву. Назначили день, заготовили ружья, да стали обсуждать тактику.
Сина Винчестер: Чуть отодвинулась, и повернулась к рассказчику лицом. Но не смотря, а просто слушая его. Взгляд блуждал по лесу.
Оливер Купер: И вот настал день облавы. Хозяин с ночи суетился. И еще до рассвета покинул дом вместе с другими охотниками. Да захватил с собой пса на беду. Тот бывал на охоте, но так давно, что забыл каково это. Да и зачем охота. Его быт налажен. Он ручной. И свобода ему вроде как ни к чему. Но есть закон. И этот закон - слово хозяина. Пес отправился с ним и другими охотниками в лес. Шли осторожно, ровным рядом. Охотники делали свою работу, пес - свою. Прислушивался к шорохам, отмечал необычные запахи, шел по следу волчицы. В кустах мелькнула серая шкура. Крик охотника. Выстрел и вой. Попали. Команда хозяина и он мчится за раненым зверем.
Оливер Купер: Гнался он за ней на удивление долго, петляя меж деревьями. И раненой она была сильна, быстра, опасна. Но долгая гонка, рана, утомили ее. Он же напротив вошел в раж. Нагнал, повалил на землю, оскалился. Вывернулась и попыталась вцепиться в его шею. Сцепились клубком, раня друг друга, кусая с остервенением. Битва не на жизнь. На смерть. Одному не уйти живым. Крики охотников где-то вдалеке. Отвлекся, упустил. Вырвалась и снова побежала, спотыкаясь о ветки, хромая. Снова догнал, снова повалил. Оскалился, вздыбил шерсть и уже был готов нанести последний удар. Но встретился взглядом с ее глазами. Ни капли страха, но отчаяние. Готовность принять смерть. И злоба. Даже понимая, что сейчас умрет она не просила пощады. Отступил. Опустил голову. Достойный противник. Достойна жить. Волчица подняла голову и вскочила на лапы. Завыла и умчалась прочь. А он усталый лег на землю и закрыл глаза.
Оливер Купер: Хозяин нашел его. Израненного, усталого. Принес домой и залечил раны. А он все смотрел в лес и думал, выжила ли она? Однажды ночью он сбежал. Долго бродил среди деревьев, ища ее по-запаху. Нашел лежащей, едва живой под нависшими лапами ели. Она повернула морду в его сторону, но даже не рыкнула. Снова эта гордость. И снова эта свобода и независимость. И готовность принять смерть. Поймал для нее белку, принес и положил у лап. Ткнулся мордой в шею. Она не шелохнулась. Тогда он ушел. Надеясь, что она все же примет пищу, если его не будет рядом. А потом он вернулся. Через два дня. И снова с добычей. Небольшим зайцем. Снова уложил у ее лап и умчался домой. Она окрепла и встала на лапы. Приняла его дружбу. Ночами приходила на окраину леса, но не приближалась к деревне. Он выходил к ней навстречу. И они вместе охотились в лесу. А после лежали рядом. Она укладывала свою морду ему на спину, а он лежал не шелохнувшись до рассвета. А после домой.
Мириам Невельштейн: Джеймс Тодд пишет: Наклонился к девочке и спросил шепотом: Тебя смущает, что тебя могут видеть? Прячешься от кого-то? Может обижают? С беспокойством посмотрел на малышку. Слишком долго дети были предоставлены самим себе. Всякое могло случиться. *тихонечко зашептала* - Неа не обижают. А меня возможно обидеть? - Я рассказывать не хочу...только слушать *сидит внимательно слушает сказку от братца, и греет руки об уже остывающий чай*
Оливер Купер: А однажды она просто не пришла. Он всю ночь искал ее в лесу. И еще ночь. Но ее не было. Она покинула этот лес. Потому что волчицу нельзя приручить. Она всегда выберет свободу. А пес не ровня ей. Может, она нашла свою стаю. Ему хотелось в это верить. А он снова вернулся к своей собачьей гладкой размеренной жизни. И лишь иногда он с тоской смотрел в лес и выл. От сжимавшей его преданное собачье сердце тоски. Конец. Изрек тише и вовсе замолчал, зачем-то повернув лицо в сторону лесной чащи.
Сина Винчестер: Так и смотрит в лес. Представляя пса и волчицу, их сражение и ее восстановление. Оливер Купер пишет: Потому что волчицу нельзя приручить. Но волчицы тоже бывают зависимы. Как от еды, как от воды... Она уязвима. Перевела взгляд на Элис и улыбнулась. - В реальности ничего не меняется. А та сказка была слишком реальной, чтобы ее конец изменился)
Элис Ламонт: Ведунья задумчиво выслушала сказку Шнурка. И принялась разглядывать эту самую загадочную в доме пару. Интересно, что им мешает? Элис, пожалуй, пришла в Дом слишком поздно, чтобы знать наверняка. А слова Сины запутали её окончательно. Собери паззл Чарли-Шнурок, называется. - Так значит, он всё-таки хороший? - уточнила Ведунья, сама не веря в это до конца. В реальности вообще нет "хорошего" и "плохого". Везде - прямо как в сказке Найта - есть и то, и другое - в большей или меньшей мере.
Сина Винчестер: - Не думаю. Покачала головой.
Элис Ламонт: - В реальности вообще нет "конца". Когда он приходит, нас уже нет. А сейчас мы строим свою историю, так что... - Ведунья задумчиво перевела взгляд с Сины на Оливера и обратно. - Так что конец любой сказки можно переписать.
Сина Винчестер: Глянула на Элис и улыбнулась. - Последнее слово не за мной)
Чародейка: Мириам Невельштейн Привет, заяц))) *поудобнее взяла чашку двумя ладонями. слушает... сказки и послесловия, вопросы... наслаждается вечером)*
Мириам Невельштейн: Чародейка пишет: Привет, заяц))) Здраааасти *искренне улыбнулась, радуясь всем кого давно не видела*
Элис Ламонт: Всем своим видом желая Сине удачи, Ведунья совершила рейд к столу с едой. Там она вооружилась по полной, готовясь к долгому, мучительному вечеру теперь уже на виду, где совсем молчать вроде как неудобно. И за выражением лица тоже следует следить. А как хорошо было за палаткой... Ничем не выдавая своих позиций, она незаметно свистнула со стола целый термос, одну из сахарниц, чашку... и - это что, пицца? Откуда? А это вроде пирожок... хммм... и конфетки вон какие-то... В общем, на своё место Ведунья вернулась уже вполне довольная жизнью. Ладно. Расслабиться. Слушать сказки - вдруг ещё кто решит высказаться? И... да. Еда. С этим можно пережить мировой потоп из слащавостей, чужие сказки о любви, собственные мысли и ещё много, много чего.
Сина Винчестер: Встала. Оглядела ребят. - Вам всем желаю удачи, а я уж очень устала. Разрешите уйти? Не дожидаясь ответа, вышла за купол, под снегопад, обдуваемая ветром. На ходу быстро наклонилась к Оливеру и сказала - Захочешь поговорить - скажи Дому, и я приду. Похлопала по плечу и пошла к Дому . - Всем приятного времяпровождения! Помахала, выходя за из леса.
полная версия страницы